Нине Ивановне Скутиной 86, а она становится моложе
Когда человек бодр, энергичен и красив в уже преклонном возрасте, всегда хочется спросить: «Как, как это вам удается?!»
Нине Ивановне Скутиной нынче 86. Легкая, подвижная, улыбчивая. Разговариваем с ней в канун ее дня рождения, и она сообщает: «Завтра буду около домашнего телефона весь день! Ни одного звонка не хочу пропустить, голоса эти мне прямо жизни прибавляют, так радуют! А уж когда все отзвонятся, тогда успокоюсь. Для гостей уже пойду стол накрывать».
Абоненты
Телефонные абоненты – ее бывшие ученики, «любимые и дорогие сердцу ребятки», ставшие давно уже мамами-папами, бабушками и дедушками, а также коллеги по Исовскому геологоразведочному техникуму и Нижнетуринскому горисполкому, ее близкие.
Обычно телефонные весточки приходят из Сибири, Казахстана, с Дальнего Востока, Сахалина и из мест поближе: это значит – со всех концов Урала. «Геологи, геодезисты, маркшейдеры – они ведь главные путешественники, топтари и поисковики», – улыбается Нина Ивановна. – Даже когда осядут, все равно угомониться не могут: души их простора требуют, впечатлений. Знаю-знаю, сама такая».
Один из самых долгожданных звонков будет из Австралии. Там живет внучка с семьей. В совершенстве владеет английским. На работу ее взяли сразу, по специальности, связанной с международными связями. А вот муж прошел целую историю становления за бугром. Профессиональные юристы из России там не нужны, законы другие, отличные от наших. Долго искал работу. Наконец повезло. Сейчас трудится электросварщиком. Так что семье полегче. Справляются.
18, потом 14
Трудовую деятельность Нина Ивановна начала более шестидесяти лет назад в… поле. Была в первой своей геофизической экспедиции, и за два с половиной года сменила шесть мест работы – благо дома, на Урале, на территории Челябинской и Свердловской областей.
Потом 18 лет преподавала геофизику в Исовском геологоразведочном техникуме (причем вела не только специальные предметы: геофизику, сейсморазведку, гравиразведку – определение плотности горных пород, магниторазведку), но и общеобразовательный курс физики. Выпустила за эти годы 125 молодых специалистов.
А дальше была так называемая выборная работа: двенадцать с половиной лет секретарем горисполкома. Приветливую, неравнодушную, внимательную и доброжелательную Нину Ивановну Скутину помнят по тем годам очень многие.
В 1989 году вышла на пенсию и сразу получила предложение от директора ИГРТ Людмилы Николаевны Фот: пойти воспитателем в общежитие техникума. Пошла и осталась на четырнадцать лет.
– Да уж, работенка оказалась – не лекции читать, – вспоминает Нина Ивановна. – Старшие уж совсем себя стариками чувствовали, да и вели себя соответственно. Пришлось сторожить. Не спала, не ела вовремя, порой так и ночевала там, чтоб «до ума» порядок довести, да авторитет какой-никакой завоевать. Говорят, получилось.
«Теща»
Спрашиваю: «У студентов на преподавателей и воспитателей всегда прозвища свои заготовлены. У Вас какое было?»
– Представляете, «теща»! Как-то попали четверо в милицию. Мне не спится. Ни свет ни заря приехала к ним. Гляжу: сидят в закутке, насупились, в окошко зарешеченное поглядывают. Под градусом попались. За ночь отошли, расстроились. Жалко. Думаю: всю ведь биографию себе испортят.
– Как Вы узнали, Нина Ивановна?
– Так ведь вы, милые, позвали…
Отпросила я их у начальства, взяла на поруки, выпустили. Идем к остановке, а один и говорит: «Ну Вы, Нинванн, прям как теща! Своя в доску». С тех пор и прилепилось.
– Родные они мне. Действительно, как дети, – говорит Нина Ивановна. – В 2009 году, 12 июня, приехали в Туру 24 выпускника техникума 1970-го года выпуска. Мы все готовились, ждали их. Как раз выходные дни, места в общежитии были (некоторые ребята разъехались по домам).
Когда все пришли ко мне, не знала, как рассадить. Решили так: парни сядут на пол, а девчата – к ним на колени. У них семьи уж свои, беды и радости свои, праздники и новости, а для меня они так и есть парни да девчата. Это ж какой у меня праздник-то был! Целая поэма!
Караванщица
– Как Вы сейчас живете, Нина Ивановна?
– Дети живут отдельно, муж умер, тоже много лет в техникуме преподавал, внуки уже взрослые, правнуки вон подрастают.
Одна. Да вот и не одна.
Встану в 7 утра, сделаю двухчасовую зарядку и поглядываю в сторону скорынинского пустыря: не появились ли там мои подружки из «каравана», «палочницы». Мы собираемся вместе, поддерживаем форму. Их, бывает, человек десять приходит.
Берем палки – и быстрым шагом. Кто со скандинавскими ходит, а я – с лыжными, они мне привычнее. С самой юности хожу на лыжах. Студентов к ним все годы приучала, детей и внуков. Да что там, лыжи – моя жизнь!
Пять пенсионных лет я протаптывала вокруг дома свою дорожку, а зимой – лыжню. Ходила в одиночестве. На Шайтан поднималась по большой километровой трассе, по 5–6 километров брала. Потом смотрю – целая группа моих сверстниц караваном топает. Подошла, познакомилась, присоединилась.
Приняли радушно. И вот теперь собираемся к часу дня (через день) на нашей тропе – и вперед! А пока на свиданье-то приду, еще целая прогулка получается на свежем воздухе.
Мастер жизни
О здоровье можно заботиться по-разному. Кому-то приятнее посидеть с книгой под развесистой ивой, кому-то путешествовать или работать в саду, выхаживая любимые цветы и даря семье овощи и фрукты. Кто-то занимается травами – кстати, Нина Ивановна тоже травница, известный знаток и мастер их заготовки.
Гафт, например, посетовал в одном из своих стихотворений:
«Наш век как будто бы взбесился:
Летят, летят минуты вспять.
И жить я переторопился,
А надо было замедлять…»
Нина Ивановна Скутина думает по-другому. Как она рассказала, ее родители дожили оба лишь до семидесяти лет. Она восстала против такой короткой судьбы. Ей хочется еще посмотреть на этот мир, порадоваться окружающей благодати, помочь родным, полюбить их и побыть любимой – пожить, в общем! И это у Нины Ивановны здорово получается.