Как нижнетуринцы воевали, помогали фронту и встречали Победный Май
О том, как вошло в историю имя нижнетуринца Павла Веселкова, о героическом Новом годе дивизионных разведчиков, о страшных муках солдат в немецком плену и ужасающих находках на освобожденных территориях – из воспоминаний нижнетуринцев, участников Великой Отечественной войны.
Подавить огневую точку
Моряк-балтиец, старшина I статьи Павел Веселков попал на Невский пятачок уже опытным воином.
В 20-х числах сентября 1942 года его дивизия, переправившись через Неву, заняла оборону на пятачке. В начале октября части перешли в наступление. В этой операции отделение Веселкова, состоявшее в основном из моряков, действовало на левом фланге.
В сотне метров от линии нашей обороны находилась огневая точка противника – хорошо укрепленный блиндаж с пулеметными бойницами. Много вреда приносил он защитникам плацдарма. И Веселков решил взять его силами отделения.
Блиндаж Веселкова
Опытный командир все взвесил и рассчитал. Во время артподготовки отделение выкатилось за бруствер, а как только отгремели последние взрывы снарядов, балтийцы устремились к блиндажу. Впереди полз Веселков.
Ныряя из воронки в воронку, советские воины преодолели половину пути. Но самое трудное было впереди. Огневую точку обойти нельзя, надо брать в лоб, а пулеметы уже начали стрелять. Хотя фашисты не видели наступающих, но площадку перед блиндажом поливали плотно.
Веселков, используя кратковременные перерывы между очередями, выдвинулся вперед. За ним следовал матрос Мухин. Когда до огневой точки оставалось метров 20, бросили под амбразуры по две гранаты. Всем отделением ворвались в блиндаж. Оставшихся в живых фашистов прикончили штыками, а пулеметы повернули в противоположную сторону.
За храбрость и мужество отделению Веселкова командир батальона объявил благодарность, а захваченную огневую точку стали называть «блиндаж Веселкова».
«В школе эти кровопийцы»
Новый 1944 год разведчик Василий Шубарешкин встретил на боевом задании.
«В декабре сорок третьего наша дивизия вела бои на территории Украины. Мы с тяжелыми боями освободили несколько населенных пунктов, и нашей группе дивизионных разведчиков было дано задание выйти в тыл противника, разведать подступы к селу, которое находилось километрах в трех от переднего края, узнать, много ли в нем немцев.
Выход был назначен на восемь часов вечера. Ночь темная, теплая. Идем быстро.
На фоне темного неба замаячили силуэты домов. Тишина. Даже собаки не лают.
Задворками, через огороды, подошли к одному из домов. Прислушались – ни звука. Постучали. На пороге появился старик.
– Папаша, немцы в селе есть?
– А вы кто такие? – спросил он, не без опаски поглядывая на людей в маскхалатах.
– Ха, не признал, богатым быть… Так есть немцы?
– Есть, нечистая их возьми.
– Много?
– Много. В школе эти кровопийцы стоят, там и накрыть их.
Засада на окраине
Задворками, от сарая к сараю, стали пробираться к школе. Село словно вымерло. Многие дома разрушены, от некоторых остались только трубы. Дальше, видимо, школьный двор. Послышался говор немцев.
– Будем встречать фрицев на окраине села, – приказал командир нашего отряды Алексей Поляков.
Через полчаса благополучно добрались до окраины. Место Полякову понравилось. По обеим сторонам дороги стояли сараи, которые могут служить неплохим прикрытием. За ними темнел лес. А в лесу разведчик чувствует себя почти в безопасности.
Ни один фашист не ушел
Не очень торопятся фрицы, идут спокойно, переговариваются. Длинные автоматные очереди взорвали тишину. Шарахнулись в стороны перепуганные лошади, заметались люди. Через минуту очнулись, стали отстреливаться. Из-за одной из повозок застрекотал пулемет, мы перенесли огонь туда.
– Пореже сыпьте, – предупредил Поляков, – мы должны продержаться до подхода наших, а патронов негусто.
Перестрелка затягивалась. Немцев было больше, но они не рисковали подняться. Не проявляли особой активности и мы.
Боеприпасы были у нас на исходе, когда в село ворвались наши. Ни один из фашистов не ушел.
Бой закончен. Поляков, поднимая свою кружку, обвел всех потеплевшими глазами, сказал:
– С новым годом, хлопцы! За скорую Победу!
А до победы оставалось еще шестнадцать месяцев и восемь дней».
Огненный дождь
Из воспоминаний Александра Костина о немецком плене:
– Мы подошли к Харькову вплотную. На квадратный метр земли падало столько снарядов, что все вокруг было исковеркано. Немцы пустили тяжелые танки «Тигры», самолеты – не хотели сдавать город.
Враги минировали свои брошенные кухни, отравляли пищу, воду, минировали различные предметы: часы, автоматы и оставляли на видном месте. Солдаты наши брали эти вещи и от взрывов погибали.
Под Харьковом меня тяжело ранило в голову. Было это в полдень, без сознания я пролежал до заката солнца. Очнулся, никого нет. Потом – шаги. Оказалось, немецкие солдаты. Один хотел пристрелить меня, другой не дал. Я все это вижу, а сам ничего не соображаю, голова болит. Немцы дотащили меня до машины и бросили в нее.
«Могли пристрелить за что угодно»
Так я попал в плен, в котором пробыл год и семь месяцев. Немцы издевались над нами, медицинской помощи не оказывали. Мои раны загноились, и они кричали: «Русский вонючий».
Когда немцы заходили в казармы, они стаскивали всех с нар, даже тяжелораненых, и сильно били. Кормили плохо: суп был редко, его варили из немытой брюквы. Хлеб был пополам с опилом.
Затем нас отправили в Германию в лагерь № 366. Там было много русских. Каждый день возили повозки с мертвыми, которых за городом сбрасывали в ямы.
В лагере могли пристрелить на месте за что угодно. Меня не раз били шомполами, сломали несколько прикладов от винтовок. Сломают приклад, избивая человека, и смеются. То заставят ходить на корточках, то положат в ряд и ходят по спинам в ботинках с шипами. Если дернешься от боли, то добавят прикладом или шомполом по голове. За ночь раз пять поднимут, выгонят во двор и смеются, а то заставят зарядку делать…
Смерть в муках
Мы копали окопы около лагеря: кто разогнется, того били лопатой по спине. Часто немцы перебивали пленным позвоночники. Мы уносили таких в лагерь, а через день-два эти люди умирали.
Крематориев я не видел, но слышал, что людей сжигали, а также травили в «душегубках». Виселицы видел.
Из нашего лагеря убежало пять человек, их через неделю поймали, издевались, били ножами, штыками, шомполами, потом почти мертвых повесили на воротах для устрашения.
Освободили нас американцы. День Победы встретил уже на советской земле, у границы с Польшей. Здесь мы жили лагерем, все пленные проходили через особый отдел. Потом нас стали готовить для отправки на границу с Японией, но та вскоре капитулировала.
Мирных берегли
Андрей Мастренко был призван на фронт в сентябре 1943 года. Шесть месяцев «учебки», затем бои за освобождение Белоруссии, ранение (единственное за все военные годы), госпиталь и освобождение Европы.
Из воспоминаний Андрея Мастренко:
– Вспоминаю Белоруссию. Как-то увидел у дороги виселицу, на ней – старик. Кто-то узнал в нем родственника, хотел снять тело, но бойцы вовремя остановили. Рядом с виселицей находился заминированный фашистами фургон. Отходя, фрицы сжигали дома, взрывали переправы, закладывали на важных объектах взрывчатку.
Немцы обстреливали наши траншеи и днем и ночью, а мы этого себе позволить не могли, хотя к концу войны советские войска обладали мощной артиллерией, чего стоили знаменитые «катюши». Наши удары должны были быть точными – только по врагу. Мирное население, которое оставалось на освобождаемых территориях, мы берегли.
Эшелон бомб
Вот что вспоминал ветеран Мастренко о взятии Берлина:
– Сначала город бомбили с самолетов, Сталин приказал сбросить на Берлин эшелон бомб, артиллерия обстреливала город термитными снарядами – стоял оглушительный грохот, земля горела, небо заволакивало черными тучами.
Цель советского командования была одна – враг навсегда должен уяснить главное: кто к нам с мечом придет, тот от меча и погибнет…
Твой неуд – это помощь немцам!
В 1941 году в Исовском районе было 49 школ, где обучалось 9,5 тысячи детей. Более ста учителей за годы войны ушли на фронт, сократилось и количество школьников. Старшеклассники ушли на фронт, пошли работать на драги, гидравлики, в лес, в подсобное хозяйство, на заводы Нижнего Тагила.
В то время были лозунги: «Отличная оценка – удар по врагу!», «Твой неуд – это помощь немцам!»
После учебы школьники пилили и кололи дрова, носили воду для семей красноармейцев, помогали взрослым собирать теплые вещи для отправки на фронт, шили телогрейки и кисеты, вязали варежки и носки, выращивали в огородах табак для солдат.
Более 5 млн рублей в фонд обороны
В годы войны был организован сбор денег на выпуск танковых колонн: «Свердловский комсомолец», «Свердловский мопровец», «Свердловская женщина», «Свердловский учитель».
Исовчане кроме прямых трудовых обязанностей на производстве принимали участие в сборе средств в фонд обороны. Вносили свои денежные компенсации за неиспользованные отпуска, личные сбережения, средства, заработанные на воскресниках, облигации госзаймов.
В сборах средств участвовали даже школьники: жертвовали свои личные сбережения, вносили заработанные деньги. Местная газета в 1943 году писала: «Маленькие патриоты отдают свои сбережения на строительство грозных машин. В. Щекотов внес 109 рублей, Валя Зудова, дочь погибшего фронтовика, – 120 рублей, Юра Ложкин – 70 рублей, Ира Степанова, Милютин, Пермяков – по 50 рублей.
Весь коллектив школы обязался внести в строительство танковой колонны не менее 12 тысяч рублей».
Только за первые два года войны исовчане внесли в фонд обороны более 5,3 млн рублей: более 2,8 млн рублей наличными, 1,1 млн рублей облигациями госзаймов, более 1,1 млн рублей – на танковую колонну, более 240 тысяч рублей – на строительство самолетов.
Братский привет от Сталина
За годы войны исовчане отправили на фронт десятки тысяч посылок, подарков, теплых вещей, миллионы рублей, за что получили благодарность от Верховного главнокомандующего И. В. Сталина.
«Ис Свердловской области, секретарю РК ВКП(б) тов. Мелешко. Передайте трудящимся Исовского района, собравшим <…> на строительство танков и самолетов, <…> на строительство танковой колонны "Исовский рабочий", мой братский привет и благодарность Красной армии. И. Сталин».
Выпускали мины для фронта
В годы войны на месте будущего НТМЗ работала трудколония № 2. Здесь для фронта выпускали мины марки С-82. Основными рабочими были заключенные. А в отделе технического контроля работали простые девчата, вчерашние школьницы. Вот что вспоминала о том времени одна из них – Зоя Селезнева:
– В начале 1943 года я из школы ушла на производство. <…> Нас, несколько девчат, направили в отдел технического контроля для приемки мин с мехобработки. Мины укладывали в ящики и отправляли в Нижний Тагил на зарядку, затем на фронт.
Работали по 12–16 часов, не выходя из цеха. Отопление цехов производилось собственной котельной. Дрова заготовляли сами рабочие. Нас, девчат, бросали тоже на прорыв в лесоповал на Выю. Подавали с завода вагоны, и мы после распиловки бревен с трудом грузили чурки в вагоны.
Сил не хватало, но было очень строго, за опоздание на работу судили. На лесозаготовки отправляли на неделю, а затем снова в цех».
Победный май
Дорогами Великой Отечественной прошли порядка 20 тысяч нижнетуринцев / Фото Вячеслава Медведева, архив газеты «Время»
Так вспоминали о Дне Победы нижнетуринцы, участники Великой Отечественной войны и труженики тыла.
Александр Порохин, участник Великой Отечественной войны:
– День Победы я встретил в Берлине. Ночью услышал оглушительную стрельбу, выскочил с автоматом на воздух, думал, снова бой… Но сквозь шум доносилось: «Победа! Победа!» Все плакали от радости, от боли за тех, кто не дожил до счастливого дня. В порыве чувств и я выпустил в небо целый диск патронов.
Василий Ерофеенков, труженик тыла:
– Я родился на Смоленщине. Когда началась война, мне исполнилось 14 лет. В мае 1942 года я добровольно ушел в партизанский отряд. Позднее нас, детей, приказано было эвакуировать в тыл. Так я попал в Нижнюю Туру, работал в годы войны на металлургическом заводе, где делали броню для танков.
Здесь, в Нижней Туре, и узнал о том, что войне пришел конец, мы победили фашистов. Услышали долгожданную весть от комсорга. Конечно, для нас это была огромная радость! Столько мы выстрадали за годы войны, столько пережили!
Сергей Бобров, труженик тыла:
– Работал в годы войны в Нижней Туре бригадиром полеводческой бригады. В подчинении – 110 человек. Мы и пахали, и сеяли, и урожай убирали, и за скотиной ухаживали. Все для фронта! Все для Победы!
Май 1945 года был для нас горячей порой – много времени проводили в поле. О том, что пришла Победа, услышали по радио. Невозможно передать словами те чувства, которые мы испытывали в тот момент. Многие плакали, потому что потеряли на войне близких. Война закончилась, а похоронки в дома все приходили и приходили…
Иван Рекун, участник Великой Отечественной войны:
– Победу я встретил на реке Одер. О том, что война закончилась, мы узнали от командиров. Как радостно было на душе! Нам так нужен был мир! Не мы начинали эту войну – мы не хотели воевать, мы устали воевать.
Радость со слезами на глазах
Из воспоминаний Алевтины Гавриловой, почетного жителя Нижней Туры. В мае 1945 года ей шел десятый год.
– Утром 9 мая иду в школу. [Одноклассница] Ася Туркеева кричит из окна своего дома: «По радио передали, что сегодня не учимся! Победа!»
Не поверила, думала, что шутит. Пришла в школу, а там тишина, никого из ребят. Села за свою парту и заплакала. Тут подошла ко мне наша учительница Нина Петровна, обняла меня, и мы долго, обнявшись, плакали.
Потом она сказала, что будет митинг на площади у завода, и мы с ней пошли туда. Кто и что говорил на митинге, я, конечно, не помню. Помню только, что народу было много, кто смеялся, кто плакал, но больше плакали – то ли от радости, то ли от горя.
В конце митинга объявили, что в клубе весь день будет демонстрироваться бесплатно фильм «Зоя» (о Зое Космодемьянской). Ребятишки бросились туда, хотя все уже не раз за войну смотрели этот фильм.
Я побежала домой рассказать маме и бабушке обо всем увиденном и услышанном. Они уже знали о Победе, но никуда не пошли, сидели вдвоем и плакали.
А потом стали приходить с войны солдаты. Я не верила в гибель отца. Мои детские фантазии разыгрывались. Мне хотелось встретить папу, привести домой и всех удивить. Тайно ото всех я ходила почти все лето на вокзал к приходу поезда. И, конечно, никого не встретила.
Но видела, как встречали других. Были среди прибывших и без ног, на костылях, и без рук, и невредимые. Но встречи были одинаковы: все плакали, и я – тоже.
Из воспоминаний Андрея Мастренко:
– Наши удары должны были быть точными – только по врагу. Мирное население, которое оставалось на освобождаемых территориях, мы берегли»
39 ветеранов Великой Отечественной войны в Нижней Туре встретили 78-ю годовщину Великой Победы. Это участница Великой Отечественной войны Мария Андреевна Чернильцева, житель блокадного Ленинграда Борис Борисович Бардонов, узница концлагеря Клавдия Ефимовна Тимофеева и 36 тружеников тыла.
К сожалению, накануне праздника от нас ушли труженики тыла Черных Сергей Петрович, Ларионова Любовь Васильевна, Ермакова Мария Яковлевна.
- В ноябре 1967 года в Нижней Туре в память о земляках, погибших в годы Великой Отечественной войны, торжественно открыли мемориал, построенный на народные деньги силами всех предприятий района. В 9 Мая 1975 года на мемориале появились каменные Книги памяти
- 8 мая 1975 года открыт монумент «Орден Славы». Тогда же, в канун 30-летия Победы, в Нижней Туре появился памятник металлургам, погибшим в годы войны
- В память о бойцах-исовчанах, погибших в годы Великой Отечественной, мемориал был воздвигнут в 1947 году. Памятные стелы и обелиски установлены и в других поселках Нижнетуринского округа
