Какое главное условие выживания в «горячей точке», и какая роль у водителя на войне?
В Афганистане, между Кандагаром и Кабулом, есть уезд Шахджой (провинции Заболь). Там располагался один из военных гарнизонов ограниченного контингента советских войск в ДРА, в котором дислоцировались два подразделения: третий батальон 317 полка Воздушно-десантных войск и батальон ГРУ (Главного разведывательного управления). С апреля 1986 года по ноябрь 1987 года Олег Александрович Гвоздиков, уроженец деревни Большая Именная, проходил там срочную службу.
На сверхсрочную службу Олег Гвоздиков не остался. «Мирный я человек», – говорит Олег Александрович / Фото из архива Олега Гвоздикова
Все у него было, как у многих молодых парней того поколения: окончил ПТУ в Нижней Туре по специальностям «автослесарь» и «водитель», призвали в армию. Сначала – «учебка», попал в Прибалтику, в г. Гайджунай Литовской ССР, стал механиком-водителем боевых машин пехоты (БМП-2). Но в жизни у него уже были ДОСААФ и прыжки с парашютом, даже курсы парашютистов в Нижнем Тагиле окончил.
Это обстоятельство оказалось решающим для дальнейшей службы в легендарных «войсках дяди Васи» – Воздушно-десантных. Тем не менее все восемнадцать месяцев Олег прослужил на земле, в третьем батальоне ВДВ механиком-водителем БМП-2, сержантом. Стояли на блокпостах.
– В нашу задачу входила охрана территории по периметру, – вспоминает Олег Александрович, – выявление передвижения подозрительных групп, охрана вверенной территории, беспрепятственный проход наших автоколонн в Кандагар и из Кандагара.
Из первой операции и первого обстрела вернулись в Шахджой с двумя раненными солдатами. И запомнился Олегу этот обстрел больше всего: «Ничего не понять, земля рвется на части, пылища, свист и грохот. Это уж позже пришел опыт, даже новичков успокаивали, настраивали не дрейфить».
Спокойствие пришло после дембеля
Люди, прошедшие «горячие точки», считают главным условием выживания в дни и месяцы войны дружбу. И по праву. Нет ничего дороже поддержки друга, когда тебе плохо, когда ты пострадал физически или раздавлен морально (невеста вышла замуж за другого, писем из дома нет, мать заболела). Теплая поддержка друга дорогого стоит. А иной раз и встряхнет как следует, отвлечет от горьких мыслей.
Олег считает самым счастливым днем своей службы в Афгане день, когда он узнал, что в группе спецназа ГРУ, совсем рядом, служат два его земляка: друг детства из соседнего поселка Таежный Юра Обручев и лесничанин Игорь Ершов.
– Как-то сразу полегчало: свои рядом! – вспоминает Олег Александрович. – Каждую свободную минутку вырывал, чтобы увидеться, обняться, переброситься новостями. И в то же время заботы больше добавилось, переживаний: ребята «работали на выходах» чаще, чем мы. После каждой операции справлялся – живы ли, целы? Только после дембеля пришло спокойствие.
Водитель – отец родной
Кто такой водитель на войне? Чуть ли не отец родной, особенно для первогодок: проскочит обстрел, обойдет мины, потому что дорогу знает наизусть, научит дышать в кромешной пыли, плотной, как мука, подскажет почаще обливаться водой в невыносимо душной жаре кабины. А если он еще и механик – то просто волшебник: не зависнешь надолго в поле под прицелом моджахедских снайперов, реанимирует заглохшую машину быстро и профессионально.
Олег Гвоздиков таким и был. Недаром награжден медалью «За отличие в воинской службе» II степени и представлен к медали «За боевые заслуги» (об этом командир батальона сказал перед строем в день демобилизации). Но медаль О. А. Гвоздикову до сих пор не вручена. Он, однако, не горюет по этому поводу. Есть медаль «Воину-интернационалисту от благодарного афганского народа», юбилейные медали, есть воспоминания об Афгане не только как о сплошной войне, но и как о стране.
«От баранки мне никуда!»
– Простой народ относился к нам очень доброжелательно, – вспоминает Олег Александрович. – Поедем на рынок в близлежащую деревню – так нас там фруктами задарят, обязательно принесем на базу огромный дареный арбуз или дыню. Общались с ними благодаря Хусейну Муминову, нашему солдатику-таджику (он их понимал, как мы украинцев и белорусов). Как-то встретили группу пленных – понурых, обросших, грязных. Подошли к ним, Хусейн заговорил. Потом сказал: «Навоевались, набегались, который уже год ничего в землю не сажают, семьи голодают…».
Царандойцы (местная милиция) тоже без злости и претензий приходили к нам, любили нашу спортивную площадку. А мы ее сами соорудили: из запасных траков гусениц сделали гири, из больших деревянных чурок – гантели, соорудили турник, штанги. Жаль, местность горная, а то бы и футбольное поле у нас было. Мы понимали: блокпост – это всегда боевая готовность. И мы тренировали мышцы, дыхание, устраивали соревнования на выносливость. Но и отдыхать умели. Командиры организовывали нам поездки в гарнизонную баню, а там бассейн с холодной ключевой водой. Наплаваемся, наплещемся – отдушина.
Отслужил. Оставляли на сверхсрочную. Не остался. Мирный я человек, – говорит Олег Александрович. – Сначала пошел в Нижнетуринское ПАТО водителем. Потом женился на лесничанке, переехал жить в Лесной и устроился на комбинат «Электрохимприбор», в 13-й цех, и тоже – водителем. От баранки мне никуда!
Основано на военной дружбе
Кстати, получали нынче медали в честь 30-летия вывода войск из Афганистана, в зале библиотеки им. Бажова собрались все свои. Вдруг слушок пошел по залу: «Ребята, помните, спецы из ГРУ в 87-м первые “стингеры” нашли в обезвреженном караване, их тогда обещали наградить. Вчера по телеку информация прошла: командиру спецназа дали Героя России, и нескольких человек еще наградили!». Мы все, не сговариваясь, стали вставать со своих мест, жать друг другу руки и поздравлять. Ведь мы тогда так за ребят радовались! Это была настоящая сенсация. И так рады теперь, что награды нашли героев!
Со своим афганским взводом я почти со всеми списался, спасибо Интернету. Хусейн Муминов в Москве, Дима Кривов в Люберцах, Виталий Бездомов в Екатеринбурге, Андрей Синёв – в Москве… Связь у нас крепкая, еще солдатская. На той, военной дружбе основанная.
.jpg)
